Rambler's Top100
Статьи ИКС № 3 2005
Александр ДАГАЕВ  01 марта 2005

Софтверный интерес рисковых инвесторов

Получить необходимые инвестиционные ресурсы начинающему предпринимателю, если он не располагает необходимыми собственными средствами, не просто. Кто же в здравом уме согласится финансировать новую идею, если она не подкреплена твердыми гарантиями погашения кредита с хорошим процентом, не обещает отдачи через несколько месяцев, да и вообще, в итоге, после нескольких лет работы, может оказаться совершенно безрезультатной – из-за изменения конъюнктуры рынка, неправомерных действий со стороны конкурентов или появления более привлекательной для потребителя продукции?!

И все же есть в рыночной экономике категория инвесторов, которые не только не боятся давать начинающим предпринимателям средства на инновационные проекты, но даже строят на этом бизнес, нередко весьма выгодный.

Риск – спутник инноваций

Механизм венчурного (рискового) инвестирования является одним из основных экономических инструментов, обеспечивающих на протяжении последних десятилетий инновационное развитие ведущих стран мира. Только в США благодаря ему необходимые средства на свои проекты получили более 25 тыс. фирм.

Основные идеи, которые легли в основу этого механизма в его современном понимании, впервые были апробированы в США в конце 40-х – начале 50-х годов. В дальнейшем интерес к рисковому инвестированию рос во всем мире по трем основным причинам. Во-первых, в ряде случаев инвесторы получали реальный доход, многократно превосходящий возможный доход от традиционных кредитно-финансовых операций. Вовторых, специфика объектов инвестирования – высокорискованных предпринимательских проектов – дала толчок развитию особых методов управления, способствующих минимизации финансовых рисков в процессе реализации инновационных проектов. В-третьих, и это, наверное, главное с экономической точки зрения, венчурный механизм обеспечил реальную возможность поддержки инновационных идей и разработок на начальных этапах осуществления проектов.

За прошедшие полвека венчурный бизнес стал важной частью инновационных систем индустриальных и многих развивающихся государств. Правительства ряда стран стимулируют деятельность венчурных фондов и частных инвесторов, понимая ее важность для обеспечения конкурентоспособности национальной промышленности в условиях глобализации экономических отношений.

Венчурный бизнес на разработке ПО

Формирование и развитие венчурного механизма с самого начала было связано с реализацией важнейших нововведений в области ИКТ. Венчурный капитал сыграл заметную роль в становлении таких лидеров рынка, как Apple, Compaq, Digital Equipment, eBay, Intel, Sun, Microsoft, Amazon. com, Yahoo!и др.

Одним из главных приоритетов для инвесторов традиционно является сектор ПО. Это обусловлено относительно низкой капиталоемкостью софтверных проектов на начальном этапе их осуществления по сравнению с проектами из других высокотехнологичных секторов экономики, безграничным рынком возможных приложений в самых разных направлениях, от расшифровки структуры генов до предсказания курса акций на фондовых рынках и управления крупными производственными объектами, удобством тиражирования и распространени я новых программных продуктов.

Динамика инвестиций в разработку ПО и услуг за последние 20 лет (рис. 1) в целом повторяет динамику развития американского рынка венчурного капитала. Во второй половине 90-х годов в этом секторе наблюдался скачкообразный рост инвестиций, обусловленный как объективными, так и сугубо спекулятивными процессами. После 2000 г. он сменился не менее заметным спадом, что, однако, не является специфическим для данного сектора, а связано с общим снижением активности венчурных инвесторов. Таким образом, венчурный бизнес, как органичная часть рыночной экономики, оказался под влиянием циклического кризиса.



Характерной особенностью сектора ПО в сравнении с производством компьютерного оборудования и Интернетом является его высокая относительная привлекательность для инвесторов на протяжении всего периода после 1990 г. (рис. 2). На долю разработок ПО приходится примерно одна пятая часть всех венчурных инвестиций в США – не только в период подъема, но и в период спада на рынке рискового капитала.



По итогам 2003 г. доля сектора ПО в общем объеме новых инвестиций венчурного капитала в США была самой высокой среди всех отдельно взятых секторов экономики – около 20%. Всего за 2003 г. софтверным фирмам удалось привлечь $3,6 млрд, из них $691 млн достался 156 фирмам, получившим венчурный капитал впервые, что также было лучшим показателем по отдельно взятым секторам экономики (данные NVCA). В Великобритании этот сектор тоже лидировал: 236 компаний сумели привлечь 19% венчурного капитала, инвестированного в национальные технологические проекты (по данным BVCA).

Чужие здесь не ходят

Стабильность, однако, не исключает возможности крупных неудач с точки зрения получения инвесторами ожидаемого дохода от реализации новых проектов. Экономический спад начала ХХI века привел к заметному снижению стоимости акций многих наукоемких компаний, в том числе связанных с разработкой ПО. В результате рядовые инвесторы понесли значительные потери, в то время как профессионалы во многих случаях успели вовремя «увести» свои деньги. На пике рынка в I квартале 2000 г. американские инсайдеры продали акции на сумму свыше $18 млрд. Так что про рынок венчурного капитала можно сказать «чужие здесь не ходят». К сожалению, во многих восторженных публикациях про венчурный бизнес, наводнивших российские газеты и журналы в последние годы, этот момент почему-то нередко замалчивается.

Несмотря на циклический спад, продолжающийся уже более трех лет, инновационный процесс идет своим чередом. В 2004 г., по данным Thomson Venture Economics &NVCA, в США 93 фирмы, получившие поддержку инвесторов венчурного капитала, осуществили IPO ранее поддержанных фирм на $11 млрд – в 3 раза больше, чем в 2003 г. В области ИКТ 21 IPO было связано с интернет-проектами и 5 – с проектами по разработке ПО.

По мнению специалиста по «выращиванию» софтверных фирм Дж. Лангелера, в 2005 г. особый интерес для инвесторов могут представлять биоинформатика, создание коммерческих программных продуктов под Linux, компьютерная безопасность. Также возможно развитие аутсорсинга в Канаде в качестве альтернативы азиатским странам (Venture Capital Journal, January 1, 2005).

А что у нас?

Россия обладает немалым человеческим капиталом в области разработки ПО. Однако экономические механизмы, поддерживающие коммерциализацию программных продуктов, работают здесь не так эффективно, как на Западе. В частности, до сих пор нет реально действующего аналога венчурному инвестированию.

Разговоры на разных уровнях о его необходимости ведутся на памяти автора с середины 80-х гг. , когда предпринимательская деятельность в стране была еще запрещена законом. В качестве альтернативы венчурному механизму в 1988 г. появились первые инновационные коммерческие банки, которые должны были взять на себя функцию финансирования перспективных технологических разработок. Но они очень скоро превратились просто в коммерческие.

В 1994 г. при поддержке ЕБРР в России было создано 11 региональных венчурных фондов с иностранным капиталом, специализировавшихся главным образом на приобретении акций приватизируемых предприятий. К 1997 г., когда темпы инфляции в стране заметно снизились, а возможности для получения сверхприбыли в сфере торгово-посреднических операций были уже во многом исчерпаны, активизировались попытки сформировать фонды венчурного капитала на средства крупных российских банков и диверсифицированных холдингов. Однако финансовый кризис 1998 г. и последовавшая за ним девальвация рубля задержали развитие рынка венчурного капитала еще на несколько лет. Одним из самых негативных последствий того кризиса стала утрата доверия к институтам фондового рынка со стороны широких слоев населения, без чего трудно надеяться на успешную реализацию в необходимых масштабах механизма IPO на внутреннем рынке.

Новая волна усилий по созданию рынка венчурного капитала в России была инициирована правительством: уже не полагаясь на действие рыночных сил, оно выпустило в марте 2000 г. постановление о создании венчурного инновационного фонда при финансовой поддержке государства и разработало концепцию развития венчурной индустрии в России. Новый подход опирается во многом на опыт таких стран, как Израиль и Финляндия, сумевших за короткий срок создать развитой рынок венчурного капитала. Принципиальное отличие заключается в том, что они делали это на волне беспрецедентного подъема рынка венчурного капитала во всем мире, а очередная попытка России приходится на период растянувшегося уже на 3 с лишним года сильного спада на этом рынке. Хочется надеяться, что новый подъем не за горами.

Сегодня в России, по разным оценкам, насчитывается 30 – 50 действующих венчурных фондов с суммарным объемом капитала от $1,5 до $3 млрд. Большая часть этих средств приходится на долю иностранного капитала и далека от развития наукоемких инновационных проектов. Однако в 2004 г. в рамках Фонда содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере запущена программа «Старт», которая предусматривает финансирование на конкурсной основе ежегодно 400 проектов по созданию малых наукоемких фирм. В первый год победивший в этом конкурсе начинающий предприниматель получает безвозмездно до 750 тыс. руб. на обоснование коммерческой значимости своей идеи, проведение необходимых НИОКР, составление бизнес-плана, патентование и пр. В дальнейшем он может рассчитывать на 4, 5 млн руб. на создание фирмы со штатом от 5 до 20 сотрудников. Участие государства в данном случае представляется вполне уместным, поскольку речь идет о самых ранних, наиболее рискованных этапах инновационной деятельности, которые обычно игнорируются частными венчурными фондами даже в условиях зрелых рыночных отношений.

Вопрос о том, удастся ли создать полноценный рынок венчурного капитала в России, остается, по мнению автора, пока открытым. Все будет зависеть от экономической ситуации (в частности, от возможности снижения нынешнего уровня инфляции в 3 – 4 раза), последовательности в действиях государства по формированию благоприятных макроэкономических условий и инфраструктуры для развития венчурного бизнеса, а также от того, удастся ли вовлечь в этот бизнес свободные национальные капиталы. Отметим также, что примерно половина средств, поступающих в американские венчурные фонды, приходится на «длинные» деньги пенсионных фондов. В России этого пока не происходит.

Наивно полагать, что национальный рынок венчурного капитала сможет полноценно развиваться без повышения внутреннего спроса на высокотехнологичную инновационную продукцию. В том числе со стороны госсектора. Отрадно уже то, что за последние годы ряд российских финансово-промышленных групп декларировал намерение учредить собственные венчурные фонды. Остается надеяться на последовательность в их действиях.

Многое будет определяться и тем, как скоро оправится от затянувшегося спада мировой рынок венчурного капитала. Очевидно, что отрицательная доходность инвестиций не лучший пример и стимул для развития бизнеса.
Заметили неточность или опечатку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите: Ctrl + Enter. Спасибо!