• Новости
• Блоги
• Аналитика
• Новости компаний
• В СНГ и в мире
• Анонсы

Телемедицинское очевидное и невероятное

Выгоды телемедицины для здравоохранения очевидны, однако ее развитие сдерживается рядом субъективных и объективных причин, которые проанализировал Михаил НАТЕНЗОН, председатель совета директоров НПО «Национальное телемедицинское агентство».

– Михаил Яковлевич, более 20 лет вы продвигаете идеи и решения в области развития телемедицины. Какова роль этого сегмента рынка в социуме?

– Есть здравоохранение и есть медицина. Медицина – это как лечат, а здравоохранение – как процесс организовать. Необходимость применения телемедицины обусловлена четырьмя факторами. Во-первых, примерно половина первичных диагнозов ошибочна. Во-вторых, традиционно эту проблему решает консилиум профессоров, недоступный подавляющему большинству населения. В-третьих, если болезнь обнаруживается на поздних стадиях, ее трудно лечить и это обходится раз в 10 дороже. В-четвертых, организация регулярного массового мониторинга – диспансеризации – дает серьезный экономический эффект. Сочетание ошибок диагностики и запоздалого обследования приводит к тяжелым последствиям: государство и больные тратят большие деньги на лечение, эффективность которого неочевидна. А телемедицина дает возможность ускорить постановку правильного диагноза и получение рекомендаций по лечению.

Раньше были эпидемии, чума, которую завозили на кораблях из Азии. Но корабль шел полгода – и на нем умирали все, кто успел заразиться. Поэтому эпидемии вспыхивали нечасто. Сейчас можно долететь из одной точки Земли в другую, а система воздухооборота в самолете такова, что все дышат одним воздухом, и туберкулезный больной из Африки, где цена жизни нулевая, заразит всех пассажиров. Инфекция распространится на аэропорт, на другие самолеты и т.д. Европейцы придают жизни человека большое значение и вкладывают в лечение огромные деньги. Но, как известно, легче предупредить возгорание, чем тушить пожар. Возникновение эпидемий, и даже одного заболевания, надо упреждать, и телемедицина, особенно мобильная, позволяющая контролировать возможные очаги возникновения болезней, – идеальный для этого инструмент.

– Первый в мире мобильный телемедицинский комплекс ваша компания показала еще в 2003 г. на выставке World Telecom в Женеве. Сколько сейчас таких действующих комплексов?

– С десяток, и с одним из них связана «киношная» история. Несколько лет назад мы предложили «Норникелю», выходившему на тендер по разработке полезных ископаемых в ЮАР, представить такой комплекс, рассчитанный на обслуживание до 20 тыс. человек в год, в качестве социального пакета (необходимое условие для транснациональных корпораций при выходе на тендеры в зарубежных странах). Для Африки, где люди гибнут от туберкулеза, СПИДа, малярии, такой подарок особо ценен. «Норникель» согласился, тендер выиграл. По согласованию с Администрацией президента было решено передать машину в подарок от президента России президенту ЮАР, и та ему так понравилась, что он захотел, чтобы она начала работу в его родной деревне в Драконовых горах и стала первым элементом будущей национальной телемедицинской системы. «Норникель» перегнал машину в пункт назначения, а процедура торжественной передачи была приурочена к визиту в ЮАР секретаря Совбеза РФ. Пригласили и нас.

И вот мы видим: в диком месте, где нет никаких дорог (VIP'ы прилетели на военных вертолетах, а машина дошла сама, на то у нее и шасси КАМАЗа), стоит эта красота с антеннами и компьютерами, а с окрестных гор стекаются людские потоки – калеки, больные, убогие. Родители несут несчастных детей, которые ходить не могут. Пять тысяч человек окружили машину – лечите! Когда появляется такая техника, люди ждут реальной помощи. Чем бы все кончилось, если бы не президентская охрана! Сам президент собрал вождей племен, вразумил их и пообещал, что таких машин в ЮАР скоро будет много, на всех хватит. А недавно я узнал, что он жаловался нашему президенту: мол, как же так – мы анонсировали тендер на 130 комплексов, а вы на него не вышли. А мы про него просто не знали.

– Выгоды телемедицины очевидны и для государства, и для населения. Почему же она не находит массового применения?

– Кто-то сказал мне, что в советские времена наши решения быстро были бы массово внедрены. Сначала мы тоже удивлялись, почему очевидные плюсы так упорно не принимаются. На то есть причины. Врачи очень консервативны, им сложно перестроиться и принять что-то новое. Кроме того, никто не отменял простой человеческой ревности, когда врач из провинции не хочет делиться клиентами с московской профессурой или стесняется признать, что его квалификации не хватает для постановки верного диагноза и выработки правильной схемы лечения.

Одна из объективных причин – сложность организации телемедицинской консультации. Надо заплатить за связь, защищать персональные данные пациентов – и все это стоит денег. Пока телемедицинская консультация не будет включена в перечень обязательных медицинских действий, оплачиваемых фондом ОМС, замороченный безумным количеством обязанностей доктор не станет навешивать на себя новые проблемы. Все это понимают, тот же ФОМС уже лет 15 бьется, чтобы эта строка была включена в перечень оплачиваемых государством медицинских действий. Есть надежда, что в скором времени это произойдет – и тогда, конечно, станет заметно легче.

Другая объективная причина – ведомственная разобщенность. Сам термин «телемедицина» определяет как минимум два заинтересованных ведомства – Минкомсвязи и Минздрав. А для создания системы национального масштаба требуется участие многих министерств и ведомств – Минпромторга, Минэкономразвития, Минфина и др. Телемедицинская система станет эффективной, только если обеспечит массовое обслуживание населения. Несложно организовать специально для президента или премьера демонстрацию возможностей телемедицины. Система должна не просто давать результат – она должна себя окупать, принося таким образом средства для собственного развития. Это может сделать только система, которая работает на всю страну. Расчеты показывают, что тогда расходы на здравоохранение сократятся не на десятки процентов – в разы. И очевидно, что подобная система не может быть создана отдельной компанией, это задача национального масштаба, и в ее решении должны принимать участие многие ведомства. Надо сказать, межведомственные барьеры тормозят развитие телемедицины не только в России, но и во всем мире. Как один из руководителей рабочей группы по телемедицине в Международном союзе электросвязи я участвовал во встрече с руководством минздрава США и убедился, что там проблема ведомственной разобщенности стоит едва ли не более остро, чем у нас.

– Эта проблема в принципе решаема?

– Мне кажется, решение-то простое, оно должно быть понято и принято. На самом деле, это ответственность многих министерств. Минздрав берет на себя постановку задачи – определяет, чт'о из области высоких технологий и почему требуется медицине и здравоохранению. Рентгенолог же не разрабатывал рентгеновский аппарат, его придумали инженеры, а рентгенологи им замечательно пользуются. Следующий этап – Минкомсвязи и Минпромторг разрабатывают концепцию создания системы с учетом связной инфраструктуры, производства стационарного и мобильного оборудования. И третий этап – Минздрав решает вопросы эксплуатации системы, определяет ее оператора и его задачи. В дальнейшем Минсвязи, Минпромторг, Минфин, Минэкономразвития занимаются поддержанием системы и ее развитием. Если бы все участники поняли, что за каждый этап отвечает и распоряжается средствами соответствующее ведомство, все пошло бы веселей. Мне кажется, сейчас мы потихонечку движемся в этом направлении.

– У вас есть планы проводить семинары, популяризировать свои идеи?

– Мы этим занимаемся на конференциях, круглых столах и других подобных мероприятиях. Но если процесс создания национальной телемедицинской системы пойдет масштабно, потребуется вместе с вузами готовить медицинский и технический персонал. Одна из принципиально сложных проблем состоит в том, что здравоохранение – дело государево. Вот Минздрав принял решение проводить массовую диспансеризацию на основе государственно-частного партнерства. Об этом говорят министр, замминистра по ГЧП. Замечательно. Мы разработали специальное решение с привлечением крупных инвестиций, детально проработали программу, привлекли инвесторов на миллиарды. Но как только дело переходит от деклараций к конкретным делам – отыскиваются приказы Минздрава, которые прямо противоречат заявлениям его же руководства, все топится в этом непроходимом болоте.

Нужно понять и чиновников, несчастнее людей трудно представить. Они загружены текущими проблемами, заниматься стратегическими вопросами им некогда. Кроме того, чиновник нацелен на процесс, а не на результат. Любое нововведение чревато ошибками, а никто не хочет, чтобы его наказывали.

Нельзя модернизировать то, что создавалось в других условиях сотни лет назад; нельзя разрушать старую систему здравоохранения, создавая новую: половина человечества вымрет в ожидании. К счастью, это начинают понимать. В 2000 г. ООН приняла документ «Цели тысячелетия», из восьми пунктов развития человечества три посвящены здравоохранению. МСЭ в развитие этих пунктов предложил программу цифровизации и информатизации здравоохранения для создания новой системы без разрушения старой.

В России в конце 2012 г. была принята программа развития здравоохранения, в которой уже появился раздел телемедицины. Общественность, конечно, обругала этот документ, но важно, что он есть. Теперь можно спорить и наполнять его конкретным содержанием. Появилась основа, началось движение. Надо только набраться терпения. Всегда хочется побыстрее, но, к сожалению, это невозможно.

Беседовала Лилия ПАВЛОВА